Вторая часть интервью с 8-кратным чемпионом России по тяжелой атлетике, одним из сильнейших людей мира, стронгменом Михаилом Кокляевым — о неспортивном принципе отбора в сборную страны по тяжелой атлетике, о молодых и старых «химиках» и о хайпе в интернете.
Смотрите первую часть интервью — о двухлетнем перерыве, одиночестве, друзьях и красивой жизни
— Вы несколько раз повторили слово «Олимпиада», очевидно, имея в виду Олимпиаду 2004 года. Вы же тогда должны были поехать на нее. Даже в интервью в 2003 году говорили о том, что с главным тренером сборной Давидом Ригертом пошли бы на Северный полюс. Что у вас случилось в отношениях?
— Что случилось в отношениях? Амбициозность его и моя. Он яркий, он был авантюрист, и я авантюрист. Я тогда на сборах даже не был. Я приехал выступать на Чемпионат России из дома. Все были на сборах, а я нет.
— Без разрешения?
— Нет, почему? Просто меня на сборы не вызвали, а я все равно подготовился, приехал и выиграл. 210 кило был рывок — это был рекорд России, который был равен рекорду Европы и на 2,5 килограмма меньше рекорда мира. Толкнул не так важно, 240 толкнул и этого, мне хватило, чтобы стать первым.
И тогда, когда интервью дали, у нас уже тогда были натянутые отношения с Давидом Адамовичем, я, как эксцентрик эксцентрика Давида Адамовича просто п…л в этом интервью. Никуда я с ним не собирался.
Как о тренере я не могу о нем ничего сказать, — как о тренере, который тренирует. А вот как о тренере, который является феодальным наместником при распределении мест в сборной, я могу сказать, что это не хорошо, некоторые вещи, которые они там делали. А так — это жизнь.
— Брали не по результатам в сборную?
— Не знаю. Не могу до сих пор понять этого принципа отбора, но спортивный принцип отсутствовал и отсутствует до сих пор.
— Вам с ним удалось поговорить?
— Если ты выиграл чемпионат России, почему туда едет спортсмен, который даже на этом чемпионате России не выступал? У нас эта «совковая» система отношения к своим чемпионатам, что чемпионат России и кубок России — это уже никому не интересно. Вдумайтесь, это просто плевок в эту страну. 140 миллионов, из них 1 человек выигрывает чемпионат России — это плевок на все труды. Плевок, когда кажется, что ты плюнул туда, а это плевок в тебя же. Мы сами на свой спорт наплевали, мы должны уважать чемпионов.
— В одном из интервью вы сказали, что вас не приглашают в сборную, потому что «у них на Кокляева одна реакция — старый, ненужный химик». Почему они так сказали?
— Они так не говорили. Напрямую мне никто так не говорил. Просто они задали девочке, одной нашей великой штангистке, вопрос: «Почему Кокляева не берут?», а она сказала: «Потому что он нечистый атлет». А сама была поймана на допинге в 2006 году и через 5 лет она говорит о том, что Кокляев нечистый атлет. Вот это называется «когнитивный диссонанс».
Отчего штангистов смешивают с понятием «тупой качок»? Когда у нас так говорят, что Кокляев старый и ненужный никому «химик». Пускай это звучит, как сарказм, но олимпиада в Рио-де-Жанейро показала, сколько у нас молодых и нужных «химиков», понимаете? Вот и все, не надо Вселенную...
Если вы ничего не контролируете там, наверху, в Мировой федерации тяжелой атлетики, если вы там ничего не контролируете, если у вас нету доступа к первым лицам МОК или к международной антидопинговой службы ВАДА, то не надо кичиться, не надо ставить ярлыки на других людях.
Я понимаю, если бы было все схвачено — можете всех обозвать химиками и сказать: «Вот все плохие, а я — Д’Артаньян». Я, кстати, не говорю, что я Д’Артаньян. Просто не надо говорить лишнего им. Сегодня я в этом интервью для вашей передачи могу так сказать, потому что мне терять нечего в спорте.
— В тяжелой атлетике без химии никак?
— Я не буду на этот вопрос отвечать.
— Вы эти два года были шоуменом, вели активно блог.
— Что значит шоуменом? Я не сижу, как резидент «Камеди Клаб», где-то в комнате специальной и не придумываю шутки, понимаешь? Если играл на гитаре сейчас, в Подгорном — играл, играл, положил ее на табурет. Там, возле дома росла растительность, и гитара упала в растительность. Такой характерный звук падающей гитары был, гитара упала в кусты. Я сказал: «Гитара упала в траву и заиграла Боба Марли». Вот так и все мои проекты.
Проект «Реальная качалка» — это была просто включенная камера. Вот сейчас включена камера, а выключится она — и я забыл русский язык, совсем забыл. Камера включалась, и я понимал, что надо начинать работать. И все, начиналось вот это вот.
Просто, как говорил мой учитель Володя Турчинский: «Миха, говори, говори, показывай, показывай все, что надо возьмут, а все, что не надо — вырежут». Вот этим способом я и снимал свой проект «Реальная качалка», Яков, мой оператор, снимал меня.
Пришло, наверное, время остановиться чуть-чуть, потому что хайпанули так, что и так моя потрепанная репутация скандалиста и революционера еще и скатилась в сторону блогера.
Я не блогер. Я могу быть бывшим спортсменом, но блогером я не хочу быть. Еще раз говорю, я не сижу, не думаю, что мне снимать, я не высасываю это из пальца. Все происходит спонтанно. О, поехали! Едешь и думаешь, а давай вот это сделаем, и понеслась. Начали. Как говорил Горбачев: «Главное начать». Вот так, главное начать. Начинали, а потом раз, раз, убрали, оставили. Всем весело, всем хорошо.
— Я смотрел не только ваши блоги, но и блоги других людей, где вы были. В частности, посещали «Блогерфест» и так далее. Как вам вся эта блогерская тусовка?
— А, этот «Блогерфест». Знаешь, кто там собирается? Вот это называется хайпануть. Спортсмен, который валяет дурака. Как сказал Боб Марли: «Все ошибки, которые мы делаем сегодня, завтра могут сослужить нам службу». И вот этот «Блогерфест», где мы там были, где [блогер] Митяй Шилов вытворял, там были дети.
Я, как человек взрослый, старался не вытворять то, что вытворял Шилов. Но именно тот момент, что я там был, я знал, куда еду. Мне жена говорила: «Миша, сейчас там будут на тебя говорить…». Но зная основные законы пиара (не то, что черный пиар — это тоже пиар), ты должен основные постулаты, свои взгляды, и все эти вещи держать всегда в одной стезе. Сказал тогда «А», так ты и через десять лет должен сказать «А» с той же интонацией.
Но есть какие-то вещи, которыми можно манипулировать, манипулировать сознанием человека.
Вот смотрят на тебя — здоровый мужик, нормальный русский богатырь. А потом: «С кем он? С Шиловым?», а для кого-то Шилов — герой.
— Я также подумал: «С кем он? С Шиловым?»
— С кем? С Шиловым? Что он делает? Это такой зашквар. Кто-то говорил со Шпаком. А у Шпака сейчас миллион подписчиков. Потом посмотришь: Саня фотографируется, грубо говоря, офицер ГРУ, понимаешь, улыбается. Не знаю, как мой друг Максим Новоселов поведет себя на встрече со Шпаком. Как он будет себя вести. То есть здесь это все обдуманно, взвешенно.
Понимаешь, нельзя быть постоянно прилизанным, набриолиненным, это будет уже приедаться. Нужно немножко встряхнуть. Вот именно в этот момент «валяния дурака» это произошло.
