Как новые районы продляют дни «чёрного неба» и почему подход красноярских строителей безнадёжно устарел? В заключительной серии проекта «Практическая экология» Денис Денисов расскажет, как сама архитектура Красноярска благоприятствует загрязнению воздуха.
Высокие многоквартирные дома, вырастающие за считанные месяцы. Максимальное количество людей на квадратный метр жилплощади — символ современного строительства... Но на самом деле нет.
Архитектурные принципы, которым сегодня следуют в Красноярске, считались прогрессивными лет 30 назад. Опыт развитых стран показывает, что такие дома наносят почти непоправимый ущерб экологии и здоровью человека.
По сути, многие новостройки — это те же хрущёвки. В том смысле, что они проектируются не по архитектурным, а инженерным принципам. Так дешевле, функциональнее и конструктивнее. Но за пределами квартирок с низкими потолками в таких кварталах нет места человеку. Все в угоду машинам.
В жертву парковочным местам принесены деревья и газоны. Зимними ночами новостройки окружены машинами на прогреве. Работают сотни двигателей — это уже удар по чистому воздуху, а в период НМУ он усиливается в разы.
«Конечно, застройка влияет на скорость ветра, уменьшая её примерно на 25-30% по сравнению с незастроенной частью городской. А в сплошной застройке скорость ветра может уменьшиться до 70% и, конечно, поэтому увеличивается в городе количество дней со штилями и более слабыми ветрами», — поясняет ведущий специалист красноярского гидрометцентра Оксана Сальникова.
Среди горожан часто звучат разговоры о некоем мистическом изменении розы ветров. С точки зрения метеорологии — это миф. Дело в том, что красноярские строители уже много лет никак не учитывают продуваемость своих домов, хотя в советскую эпоху это считалось нормой. Природа — очень чувствительная система и подобного не прощает. И, по мнению некоторых архитекторов, очень скоро мы на собственном организме почувствуем последствия необдуманной застройки береговых линий.
«Проект вот этой жилой группы выставит свои многоэтажные дома в створе устья Базаихи. Это значит, каньон реки перестанет заниматься аэрацией нашего города оттого, что мы так неразумны», — рассказывает архитектор Алексей Мякота.
Кроме того, плотная застройка становится причиной вторичного загрязнения. Улицы и кварталы заполняются пылью, которая аккумулирует в себе все яды из грязного воздуха. И даже если в безветренный день никто ничего не выбрасывает в воздух, само уличное движение создаёт облака грязи.
«Уже есть грязь, пыль на дорогах, во дворах и автотранспорт. И мы с вами, даже просто идя по грязной улице, эту грязь, которая в сухом состоянии, поднимаем и повышаем концентрацию в приземном слое той же самой пыли, которая является основным переносчиком для всех остальных загрязняющих веществ», — говорит эколог Сергей Шахматов.
Скверы и парки могли бы частично компенсировать вред от плотной застройки. Но, к сожалению, многие из них сегодня строятся по тому же принципу что и новые дома. Много бетона, брусчатки, а зелёные насаждения — по минимуму. И хорошо, если их не настигнет так называемая санитарная вырубка.
Деревья и газоны озонируют воздух по ночам, снижают уровень стресса у людей, а главное препятствуют распространению пыли. Но за последние пару лет в Красноярске выросли целые жилые массивы практически без деревьев.
«Люди, принимающие решения, они усвоили из школьного курса только то, что деревья перерабатывают углекислый газ и всё. Вот сделать вот такой парк — сверху прекрасно смотрится, но посмотрите, сколько здесь гуляет людей? Здесь сплошной камень, где деревья, где что?» —задаётся вопросом председатель общественной экологической палаты Гражданской ассамблеи Красноярского края Александр Колотов.
Один из главных архитектурных трендов развитых стран сегодня — диалог города и природы. Человек не борется с ней, а подстраивается под экологические каркасы. Как это, например, сделали в Хайлайн-парке Нью-Йорка. Вместо ремонта ветки метро ей просто позволили зарасти, а потом превратили в оазис посреди стекла и бетона.
И примеров подобного сотни. Это доказывает, что человек далеко не хозяин природы, а её часть, и в борьбе с ней только осложняет жизнь своим потомкам.
