В этой итальянской женщине сейчас уже сложно разглядеть коренную сибирячку. За пять лет в Риме Ирина научилась говорить без акцента и признается, стала забывать некоторые русские слова. В Красноярске 30 лет была экономистом, теперь же ее главная работа — жена. Хотя к будущему мужу не решалась переехать два года: «Мне было трудно смириться с тем, что я приеду в Рим и не знаю, чем заняться».
Спустя пять лет стены Колизея стали для нее роднее, чем улица Щорса, где она прожила большую часть жизни. Переезжать обратно Ирина не планирует — говорит, любить Красноярск лучше на расстоянии. Сильнее всего скучает по настоящей зиме.
— Я за пять лет впервые еду зимой домой, вот в январе. Хочу кататься на коньках, на плюшках, на лыжах, мне не хватает адреналина, именно зимнего мороза, — объясняет Ирина Даниленко.
В Красноярске Ирина бывает каждые полгода, на дорогу тратит не меньше 50 тыс. рублей, но этих денег не жалко. На родине ее ждут друзья и дочь с внуками.
— Мы находимся в деловой части Рима, наподобие нашей Взлетки.
Ольга Букина, агент по недвижимости, много лет жила на Взлетке. В Риме выбрала похожий микрорайон неосознанно. За шесть лет тут по Красноярску так и не заскучала, хотя в первые два года, вспоминает, было нелегко. Из-за незнания языка стеснялась говорить с людьми. Аренда жилья, говорит, для многих здесь непосильная. Болеть в Риме тоже очень накладно.
— Любое посещение врача, самое простое, стоит 35 евро. Это первое посещение, с вас потребуют второе, третье, четвертое. Если вы попали в «скорую помощь» по какой-то причине — вам стало плохо, прихватило сердце или от жары закружилась голова, — вы можете пробыть там 8-10 часов и не дождаться никакой медицинской помощи, — говорит Ольга Букина.
Сложно в Италии и с работой: диплом русского образца здесь не котируется. Нарабатывать опыт и связи приезжим приходится в сфере услуг. Чаще всего русские устраиваются сиделками и горничными. Наталия — музыкант, но за 13 лет в Италии работу по призванию так и не нашла, сменила больше десяти профессий. Одну из них пришлось оставить вынужденно, после начала конфликта в Украине.
— Я работала в Неаполе в магазине, который больше обслуживал украинцев, и до этого конфликта ко мне, к русской, относились очень хорошо. Но случились выборы, и мне пришлось оттуда уйти, потому что я-то почувствовала, — говорит Наталия Дьяконенко.
Этот случай — обидный, но скорее частный, делится Наталия: сейчас вражды между украинцами и русскими нет. Наоборот, в Риме все народы из бывших советских республик стараются объединяться.
Мест для встреч немного — русских кварталов по типу нью-йоркского Брайтон-бич в Риме нет. В городе есть два православных храма, которые работают по расписанию, несколько русских культурных центров и кафе.
— Русских магазинов в Риме не очень много, а те, что есть — почти не отличить от обычных. Вывеска на латинице, время работы на итальянском. То, что это именно наш магазин, понимаешь, только когда заходишь внутрь.
Этому магазину уже почти пять лет. Директор рассказывает, за нашей «Коровкой» и солеными огурцами приходят даже итальянцы, но русских клиентов больше. Возможно, потому что они ищут здесь не только любимые с детства продукты.
— Через какое-то время я понял, что люди приходят сюда в магазин. Им нужна наша душа, потому что возраст примерно 50-70 лет — это люди, которые помнят Советский Союз, потому что многие сюда приехали вынужденно, чтобы заработать. Люди, приходя в магазин, говорят, что сюда мы приходим, как домой, — рассказывает директор магазина Олег Кондратьев.
Большой русской диаспоры в Италии нет, эта страна — одна из самых непопулярных для иммиграции, хотя по духу, признаются русские, итальянцы близкая нам нация. На Аппенинах сейчас живут чуть больше 40 тыс. россиян, 95% из них — женщины, приехавшие строить свою личную жизнь. Эту волну иммиграции социологи называют «третьей» и ее не способны сдержать никакие санкции.
Завтра во второй серии проекта расскажем, как из туристических автобусов исчезла русская речь и почему россияне перестали приезжать в Италию на отдых.
