— Что я вам хочу сказать… У нас очень сложная публика сегодня. Просто понимайте это. Поэтому, пожалуйста, послушайте меня — не ждите реакции. Не ждите. Проходите. Идите вперёд. Играем в свою игру. Внутреннюю свою игру.
Если речь идёт не о премьере, Олег Рыбкин, главный режиссёр театра Пушкина, редко даёт мотивационные речи перед спектаклями. Но сегодня — первый показ драмы «Мы герои» после её выдвижения на «Золотую маску», самую престижную театральную награду России. У спектакля — 6 основных номинаций. В зале — представитель жюри конкурса.
— Пойдём, Настя, играть всё. На нас «Золотая Маска».
— А ясно…
Большой Человек в странном костюме — артист Георгий Дмитриев. Он номинирован на лучшую мужская роль второго плана за роль Карла. Несмотря на то что Георгий самый высокий актёр театра его персонаж, согласно тексту пьесы, «карлик».
— В большом человеке прячется этот карлик. Это как в самом брутальном мужчине всегда прячется один маленький такой и беззащитный человечек. Мне кажется, это сгусток нереализованных чувств. Это архетип людей, которые всю жизнь мечтали быть счастливыми в личной жизни, но всю жизнь не получалось, — говорит артист драматического театра имени Пушкина Георгий Дмитриев.
Карл, как и все персонажи пьесы, участник бродячей театральной труппы, курсирующей по Европе между двумя мировыми войнами. И, грубо говоря, все они неудачники. Спектакли публике не заходят, денег нет, в коллективе вечный разлад и препирания. На протяжении всего спектакля они строят абсурдные планы на будущее. Все 11 типажей одинаково несчастны от нереализованности, но каждый по-своему.
— Суперсобытие над ними довлеет, это их будущее, и поэтому мы, даже зная их судьбу, всё равно подсознательно стараемся их от этого уберечь — но мы понимаем что это трагическая история, тем более, это всё-таки такая… еврейская труппа, — отмечает главный режиссёр драматического театра имени Пушкина Олег Рыбкин.
— «Мы герои» проходит по блоку номинаций за драматические спектакли малой формы, что, на первый взгляд, странно — ведь это трагикомедия в 2-х действиях продолжительностью 3 часа, и ставится она на главной, самой большой сцене театра. Но нюанс в том, что по правилам премии малость формы определяется количеством посадочных мест в зале. А в случае «Героев» зрители рассаживаются не перед сценой, а в экстрим-партере, по сути — за кулисами. А там количество посадочных мест ограничено.
Французский драматург Жан-Люк Лаграс, написавший пьесу, ничего не сообщает прямо. Для выражения дополнительных смыслов он использует детали и многозначительные аллюзии. А поскольку «Мы герои» полностью строится вокруг закулисной жизни труппы, то такое выворачивание сцены наизнанку — не просто художественная прихоть, а инструмент для погружения зрителя в сюжета. Эту и множество других находок в сценографии жюри «Золотой маски» также отметили отдельной номинацией. Александр Мохов претендует на премию как лучший художник.
— Зритель понимает вполне, что это артисты и что всё это искусственно созданная ситуация. Всё равно она должна выглядеть достаточно безусловно. Поэтому я предположил, что такой срез, как в этом спектакле — срез гримёрки тесной, в которой невозможно повернуться, очень сложно перемещаться, всё заставлено стульями. Вот это для меня было самым важным, — говорит художник драматического театра имени Пушкина Александр Мохов.
— На самом деле редкий год обходится без того, чтобы в шортлист премии не попал какой-нибудь красноярский театр. Например, в прошлом году театр Пушкина получил 9 номинаций, но домой удалось увезти лишь один трофей — за лучшую работу художника по свету спектакля «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». И это единственная в Красноярска драматическая «Золотая маска».
Ещё один номинант этого года Александр Хряков также претендует на звание лучшего актёра второго плана. В «Героях» он сыграл мужа манерной драматической актрисы и возрастного комика мсье Чиссика. Перед первым показом спектакля после номинации он от интервью отказывается — хоть в его личной копилке трофеев и есть уже одна «Золотая маска», которую он получил, ещё будучи артистом Алтайского театра драмы. Но на репетиции сохраняет собранную отстранённость — всё-таки номинирован и весь спектакль целиком, а значит, расслабляться нельзя никому.
Этот элемент спектакля правильно называется зонг — песня часто пародийного, гротескного или сатирического характера, используемая в качестве авторского комментария. В случае «Героев» в качестве зонгов используют живые оркестровые интерпретации разноязычных шлягеров, и их исполняет почти весь актёрский состав. А в качестве комментатора, судя по всему, выступает сам Олег Рыбкин. Это уже его 8-я номинация как режиссёра, поэтому к возможной неудаче он относится хладнокровно. Но к трофейной гонке — ответственно. В конце марта труппе театра Пушкина придётся всем составом привести спектакль на суд жюри в Москву.
— Мы играем в знакомом нам пространстве. Это «Новая Опера», московский театр, в котором мы до этого показывали в прошлом году «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Мы знаем прекрасно технические возможности этой сцены, поэтому мы именно её выбрали для показа нашего спектакля, — говорит режиссер Олег Рыбкин.
На камеру редкий артист признается что формальная награда, хоть и самая престижная, является для него чем-то страстно желаемым. Но если отбросить скромность, «Золотую маску» хотят все. Ведь это возможность утвердиться в амбициях и шагнуть дальше себя. Но в конечном итоге от этого всегда выигрывает зритель.
