Тюремный замок — одно из первых каменных зданий в городе. Стены без единого гвоздя, кирпич изготавливали сами арестанты, на территории был завод. Сейчас здесь можно увидеть сохранившиеся с царских времён камеры.
Постельное бельё — раз в полгода. Тех, кто пришел этапом с детьми ,по просьбе самих арестантов могли закрыть в камере вместе с ними. «Кандальный путь» мог занять 2,5 года, и всё это пешком. Один из ценных экспонатов в музее — кандалы, их нашли, когда вскрывали пол. Неудивительно, что этот путь, да ещё в таких оковах, выдерживали не все.
В советское время меньше арестантов здесь не стало, некоторые помещения вмещали несколько сотен человек.
СИЗО-1 — крупный пересыльный пункт. Через него в своё время прошли многие известные заключённые: Иосиф Сталин, тогда ещё Джугашвили, Лев Гумилёв, Лидия Русланова, Георгий Жжёнов. Последний задержался здесь больше трёх месяцев. А после, уже будучи полностью реабилитированным, а ещё и известным на всю страну актёром, даже возвращался в эти стены.
В непростые 90-ые лимит здесь мог быть превышен даже в несколько раз. Иван Николаевич Какоулин, который возглавляет СИЗО уже больше 20 лет, рассказывает: когда начинал работать, вместо окон здесь стояли затянутые целлофаном фрамуги, а кормили спецконтингент и вовсе по остаточному принципу — из обрезков с мясокомбината.
А это особенно важно, учитывая, что те, кого ждёт суд, приговор или этапирование могут провести в СИЗО не один месяц.
А недалеко от Сосновоборска находится самый современный следственный изолятор в крае и один из самых новых в России.
Открывает дверь оператор, который видит заключенных по камерам — в каждом изолятор их по две. Без наблюдения остаётся только туалет. Камеры двух и четырёхместные, есть отдельно для курящих. Все сделаны по европейскому стандарту — на одного подследственного чуть больше 7 квадратных метров, по российскому закону минимум четыре. Есть холодильник, чайник, телевизор, книги. Могут, конечно, проверить, не пронесли ли что-то запрещённое.
— Что-нибудь находили?
- Нет
Система наблюдения такая, что ничего не остаётся незамеченным. В СИЗО 1154 видеокамеры — они охватывают всю территорию снаружи, плюс ещё лучевые датчики. Благодаря этому здесь отказались от вышек с охранниками. Всё удалённое наблюдение происходит на специальном посту.
В каждом корпусе есть свой пост, где следят за тем, что происходит в изоляторах, и есть ещё центральный — сюда, например, выводят купольную камеру — всевидящее око территории. Если оператор замечает нарушение, сигнал поступает группе быстрого реагирования.
За грубое нарушение или за 3 не очень серьёзных заключённых ждёт одиночество в карцере. Курить здесь уже нельзя, из досуга — можно послушать радио, оно доносится из коридора, поразмышлять над цитатой да Винчи, её разместили на задней стороне кровати. А прилечь получится, только когда сотрудник снаружи запустит механизм, чтобы опустить спальное место. И так здесь можно провести до 15 суток.
Есть ещё один вид особых камер — им сотрудники добавили красок, разрисовав казённую мебель. Так в следственном изоляторе поселились медвежонок, божьи коровки, бабочки, а ещё здесь круглосуточно светит солнце. Это помещение для заключенных, которые стали мамами, уже попав в СИЗО или у них уже был малыш, но его не с кем оставить. На территории есть городок для работников СИЗО и их семей: 2 общежития на 40 квартир, столовая, спортивный комплекс. Но ФСИН сегодня — это не только наказание.
ГУФСИН в крае — один из крупнейших в России, к тому же с богатой историей. Сегодня это больше 9 тысяч сотрудников, которые занимаются исполнением наказания, исправлением человека и возвращением его к свободной жизни.
