Известный фотограф-документалист Олег Климов рассказал проекту «Радио Свобода» «Сибирь.Реалии», как три месяца прожил в психоневрологическом интернате в деревне под Красноярском. Фотограф познакомился с уже бывшим директором Сергеем Ефремовым и решил сделать проект о воспитанниках интерната, а заодно проверить, как изменится его поведение в ПНИ.
Обитатели интерната, или «иностранцы», по его словам, в большинстве не опасны и не сильно отличаются от нас. Но есть и свои особенности. Многие попадают в ПНИ от рождения, когда от них отказываются мамы — попадают в детдом, а консилиум врачей решает, что у детей задержка в развитии или психические расстройства. Поэтому воспитанники не знают, что такое деньги, личная собственность и привычные нормы поведения.
«Для них деньги — это как для большинства из нас биткоин. [...] На территории интерната есть магазинчик... Они приходят, покупают там какие-то вещи в счет пособия, которое им дает государство. Часть этого пособия забирает интернат на их содержание, а часть они могут потратить сами. Это называется „отоварка“.
Продавец просто записывает на бумажке, на какую сумму они берут товар, — настоящих денег они никогда в жизни не видели. Когда человек выбирает положенный лимит, его перестают „отоваривать“ до следующего месяца.
Они не понимают, что сколько стоит, дорого это или дешево, хорошую вещь они берут или плохую. В основном покупают сладости: вафли, печенье».
«Иностранцы», по его словам, иначе воспринимают действительность:
«Я проводил с [воспитанником] психологические тесты — просил его нарисовать людей, которых знаю я, и которых знает он. Я давал ему бумагу, карандаш, он рисовал меня, одну девушку — пациентку интерната и директора. По рисункам было абсолютно ничего не понятно.
Я подписал их, а через некоторое время вновь показал ему и спросил, кто из них кто. Он с легкостью назвал всех. То есть у них есть какая-то своя логика, которая недоступна нам».
Пациентов ПНИ не учат, к тому же они автоматически считаются недееспособными. Врачи ставят практически всем диагноз «необучаем» — при этом в нашем интернате нет психологов, психиатров и педагогов.
«В этом [диагнозе „необучаем“] есть огромная доля условности. Лично мне, например, удалось научить двух „даунов“ считать до ста, складывать и вычитать двузначные числа. Делить и умножать — нет, но сложение и вычитание они освоили», — рассказывает фотограф.
Фотограф сделал портреты всех воспитанников интерната — около 400. До этого только у одной пожилой постоялицы была какая-либо фотография, они ни разу не видели себя на снимках. «Возникает ощущение, что их личность стерта».
Олег жил так же, как другие воспитанники. В интернате живут в комнатах по 3-4 человека (Олегу выделили отдельную). Сначала фотограф обедал в отдельной комнате, затем решил кушать вместе с ними. «Уже на пятый день я заметил, что вилку и нож мне давать перестали. В ПНИ каждый ходит со своей ложкой — не знаю, почему так сложилось, но таковы правила. Я тоже стал ходить с ложкой в кармане». Через две недели Олег заметил, что начал во многом вести себя так же, как «иностранцы».
Еще деталь, которую заметил фотограф: местный священник предлагал везде вешать иконы и уже повесил их в нескольких корпусах — «вперемешку с Микки-Маусами и дельфинчиками. Там стены раскрашены, как в детском саду».
Фотограф рассказал о необычном эксперименте, который устроил уже бывший директор интерната. Дело в том, что рожать «иностранцам» запрещено, беременным принудительно делают аборт, но между пациентами все равно возникают серьезные отношения.
«Директор купил несколько деревенских домов, расположенных по соседству с ПНИ. Он провел очень большую агитационную работу, пропаганду по использованию противозачаточных средств. И пары, которые влюблялись друг в друга, могли жить в этих отдельных домах. И это давало им большой шанс на адаптацию и переход в наше общество», — рассказал автор.
Свои ощущения от интерната он сравнивает с «афганским синдромом»:
«Я работал журналистом в Афганистане, и мне есть с чем сравнивать. Когда я рассматривал вечером портреты, которые снял за день, мне было очень тяжело физически. Это нельзя назвать состраданием. Но я не мог понять, почему мы отрицаем этих людей, почему мы не хотим, чтобы они жили рядом?»
Справка: Олег Климов — один из первых внештатных фоторепортеров Советского Союза, с 1989 по 2001 год освещал войны и конфликты в Афганистане, Ираке, Восточной Европе и СНГ; несколько раз отправлялся на Беломорканал, чтобы найти исчезнувший архив известного советского фотохудожника Александра Родченко, секретно снимавшего стройку. 54 года, живет в Москве.
В психоневрологические интернаты помещают людей с психическими расстройствами, утративших способность к самообслуживанию (полностью или частично) и нуждающихся в постоянном уходе и наблюдении.
