Батя, Енисей и Красноярск. Это позывные добровольцев из нашего края. Съемочная команда «7 канала Красноярск» во время поездки на Донбасс встретилась с земляками, которые несколько месяцев живут под звуки взрывов и регулярно помогают бойцам на передовой. Чего они боятся, почему выбрали такую жизнь и что об этом думают их знакомые?
— Я говорю: «Ребята, сибиряки есть?» «Есть» «Откуда?» «Красноярск, Железногорск, Зеленогорск». Я говорю: «Зеленогорца мне сюда». И мальчишка вышел. Я этого хлопца сразу увидел, ощущение — как дома побывал!
Мы с Батей гуляем по набережной Ворошиловского района Донецка. Батя — это позывной нашего добровольца из Зеленогорска. С тремя контузиями он продолжает помогать бойцам, но уже в тылу. Возит гуманитарку. Как говорит он сам, во время работы легче не думать о том, что твой сын находится под огнем.
— Когда вот я смотрел следующие кадры: матери прячут своих сыновей и других родственников — я этого не понимал. Как так? Мужчина же — это воин, он должен защищать место, где живет, в частности, родину. Но когда мой сын здесь оказался, вы знаете, совсем другие ощущения. О, это не описать словами, доходило вплоть до того, что слезы катились градом, — рассказывает волонтёр Батя (позывной изменён).
Здесь же встречаем еще одного добровольца — Дока. Он заботится о самых уязвимых: пенсионерах, инвалидах, одиноких. С женщинами, которые потеряли мужей, работать сложнее. Они часто отказываются даже от гуманитарки.
— Я ей предложил помощь, но она отказывалась, вы бы видели ее глаза, как она не хотела брать. Но потом взяла и сказала: все-таки мне ничего не надо, верните мне мужа, и все. Это тяжело, это тяжело даже рассказать, мне кажется, — делится волонтёр Док (позывной изменён).
Аллея героев в Парке культуры и отдыха в Киевском районе. Сегодня здесь собираются добровольцы.
— Это символ, русский мультик «Чебурашка», решили заехать на Аллею ангелов, положить детишкам, — объясняет встреченный нами здесь доброволец Бугор (позывной изменён).
Кстати, линия фронта здесь находится всего в 12 километрах, и обстрелы слышны даже сейчас.
Красноярец Олег Емельяненко 10 месяцев в Донецке. Но приезжал сюда с 2014 года.
— Вообще Донецк обстреливается регулярно, обстреливается «Хаймерсами», «Градами», ну, а сюда прилетало много раз. Вы посмотрели — сами видели, в один из разов попало по памятнику Кочуре — это герой Донецкой народной республики, женщина- воин, — рассказывает волонтёр Олег.
Бывший доцент педуниверситета Олег Лютых оставил научную работу в Красноярске, и теперь он тоже в списке добровольцев.
— Когда меня поздравляли друзья, они говорили: только такой сумасшедший, как ты, мог поехать в свой День рождения в зону СВО. Ну, я себя не считаю сумасшедшим, я считаю своим долгом принести свою пользу здесь, не быть диванным аналитиком, диванным стратегом, патриотом и так далее, — объясняет волонтёр Олег.
В Свердловске тоже немало тех, кто помогает бойцам в тылу. Красноярец Евгений Штейнмец сейчас занимает должность первого заместителя главы Свердловска и Свердловского района ЛНР. Меньше года назад он вместе с товарищами нес на руках раненых на поле озимых, чтобы там их забрал военный вертолет. Линия соприкосновения тогда проходила ближе, и бойцов везли сюда, чтобы беспрепятственно эвакуировать.
— Сели через 30 минут два Ми-8 полностью с полным боекомплектом, с ракетами на подвеске, и, чтобы нам туда довезти раненых, мы за полчаса кое-как успели утоптать это поле, — рассказывает первый заместитель главы Свердловска и Свердловского района ЛНР Евгений Штейнмец
Всё получилось. Все 28 человек выжили, и их уже выписали из больницы.
— Живут спокойной жизнью, у кого восстановлены кости, кто вернулся в себя, к сознанию, после тяжелых травм головы. Мы забрали самых сложных, — продолжает первый заместитель главы Свердловска и Свердловского района ЛНР Евгений Штейнмец.
И таких примеров наберется сотня — от каждого региона. В следующей серии проекта «СВОи ЛЮДИ» мы расскажем еще одну добрую историю — про кошечку, которая приехала из Донецка в Красноярск. Ее хозяин погиб во время артобстрела, а мама бойца попросила привезти любимицу сына из части — к ней, в Красноярск. Что мы и сделали.
