«При виде женщины сумасшедшие начинают бесноваться»: история первой больницы Красноярска (фото)

Обновлено 23.03.2018: депутаты Заксобрания отказались вносить корпуса больницы — пока только периферийные — в госреестр культурного наследия. Это значит, что их владелец — меценат Даниил Гуриев — может снести их, как исторические усадьбы на Перенсона (хотя по условиям покупки должен, наоборот, сохранить). Прочитайте историю всех уникальных зданий на территории лечебницы, пока не стало слишком поздно.

XIX век: в поисках дворца

Первое упоминание о больнице в Красноярске появилось в 1818 году, в разные годы она размещалась в разных местах, пока ее окончательно не сделали в нынешнем здании на Вейнбаума. Сначала больные ютились в деревянной одноэтажке на месте Дома быта. Дом был слишком ветхим, и горожане выкупили еще один у мещанина Абрама Савельева (сейчас каменный особняк на ул. Марковского, 58). К 1825-му и он не вмещал всех больных, да и обветшал.

Купцы передали больницу и все дома губернскому Приказу общественного призрения, который создал первый губернатор Степанов для строительства «богоугодных» больниц и приютов на пожертвования. Приказ предложил выстроить новое здание — каменное и двухэтажное. Снова выручили купцы — они построили не одно, а несколько зданий на месте нынешнего СибГУ.

К 1860-м здания снова переполнились, власти решили построить новые за городом, но проект не одобрили в столице Петербурге. Причина? Опять просчитались с числом больных. Тогда приказ выкупил дом-«дворец» — усадьбу Никиты Мясникова, одного из крупнейших золотопромышленников Сибири (в нем и разместилась больница, о которой мы рассказываем). 

Он с братом приехал на прииски из Ростова, заработал у нас большие деньги и в 1845-м построил настоящий «дворец», как его называли красноярцы (в те годы он и не подозревал, что в здании разместится больница). Только на интерьер пустили 15 тыс. руб. (огромная по тем временам сумма) — мебель из красного дерева, паркет, двери из красного дерева и ореха, зеркала от пола до потолка, плевательницы из мрамора с позолоченными ободками.

После смерти Никиты дом достался брату Николаю. К 1850-м он промотал все богатство, так как прибыль от приисков иссякла. Тогда купец объявил себя банкротом и сел в тюрьму за подделку векселя (надо же было чем-то рассчитываться)

Дом в 1857-м забрал разбогатевший мещанин Иван Краузе и устроил гостиницу «Россия», позже «Амур», где селились многие народники по пути в Сибирь на поселение. А в 1864-м «дворец» выкупили под больницу. На время. А оказалось — почти навсегда.

К слову, «Спутник по городу Красноярску», ироничный путеводитель 1911 года, отмечает: какое-то время в больничных палатах даже оставались двери из красного дерева.

До революции: больница растет. Красивый корпус и больничный храм

После покупки «дворца» больница строилась и дальше. Во дворе усадьбы появились бараки для заразного отделения, здание бани, прачечной и дезинфекции, женское отделение и другие постройки. И всем известное красивое здание на углу Мира — Вейнбаума.

Дом с флигелем построили в 1899 году для администрации больницы. Проект разработал губернский архитектор Александр Фольбаум (краеведы отмечают — он любил делать здания со скругленными углами).

Правда, писала газета «Сибирский листок», в 1900 году обустроено все было неудобно:

«Так, родильный покой размещается на 2-м этаже [здания администрации], куда беременной женщине забираться очень трудно. Но это ещё полгоря. Роженицы должны проходить через этаж, где помещаются сумасшедшие-хроники, по лестнице, на которую выходят стеклянные двери психиатрического отделения. При виде женщины за стеклом сумасшедшие начинают бесноваться, выть, кричать, чем, конечно, пугают рожениц».

В 1901-м году Иулитта Токарева, вдова золотопромышленника Ивана Токарева, предложила больнице №1 построить церковь «в память выздоровления» императора Николая I (в 1891-м он, еще наследник престола, захворал по пути с Дальнего Востока и поправился в Красноярске). Смету поручила составить тут же, строительство — начать немедленно: пожилая, боялась не дожить.

На строительство храма Иулитта сразу же отдала 10500 руб. До нее «на церковь» уже накопили 2185 руб. 1 коп. от благотворителей (кто пожертвовал первым, неизвестно). Смету и проект разработали в июле 1901-го, вдова не дожила до этого 6 дней. Архитектором снова выступил Александр Фольбаум.

Летом 1902-го выложили кирпичные стены церкви — и тут деньги закончились, а рабочие и материалы выросли в цене. Достроить храм смогли только в 1907-м на средства купца и мецената Ивана Кузнецова (7 тыс. руб. от себя и благотворителей), потом еще три года возводили купола и деревянную колокольню. Так что первый больничный храм в истории Красноярска освящали еще неготовым. По местной легенде, храм Святителя Николая якобы связывался с больницей подземными ходами, а сама лечебница имела ходы к Енисею. Но все это неправда, говорит экскурсовод Рената Братчун.

Советский Союз: кто и как испортил храм

После революции здания больничного двора передали Губздраву. В 20-30-е годы городские власти пытались найти более просторные помещения — например, обменяться усадьбами с военным госпиталем (ул. Горького, 2), но военные отказались. Был еще проект — возвести больничные здания за Троицким кладбищем, но их построили уже после Великой Отечественной, уже для краевой больницы.

На Карла Маркса высадили газон и снесли два из трех зданий заразного отделения. Во дворе появились и новые здания — например, под больничную лабораторию.

Больничный храм от Советов пострадал больше. В 1922 году большевики Енисея начали борьбу с епархией — одни училища и храмы ликвидировали, из других изымали ценности.

«Изъять серебряные оклады с двух евангелий и выдать из Губфинотдела одно евангелие в металлическом окладе. Одно кадило серебряное изъять, одно металлическое оставить», — говорится в протоколе заседания по изъятию ценностей в церкви.

Всего забрали больше 4 кг серебра, а в 1924-м храм национализировали и отдали больнице. Никаких «заслуживающих внимания» (так говорилось в описи имущества) ценностей в нем не нашли — слишком мало существовал. С крыши церкви убрали и купола, и колокольню, которые так долго достраивали до революции. Долгое время храм использовался под склады, а часовня внизу — как морг. Здание расширили за счет разных пристроек.

В 1963-м храм перегородили: вместо одного этажа стало два. Старые окна и двери частично замуровали, а новые пришлось пробивать. На втором этаже был конференц-зал для лекций (студенты называли его «скворечником» или «голубятней»), на первом — пищеблок, а в часовне подвала — овощехранилище:

«На месте алтаря установлены электроплиты, к ним ведут две еще сохранившиеся ступени на солею. В разных местах установлены перегородки — выделены места для приготовления пищи, для мойки посуды, для склада продуктов <...> помещение низкое и темное. Прекрасное здание церкви, построенное <...> в неорусском стиле, выглядит теперь неряшливой хозяйственной постройкой».

Добавим, по документам последний капитальный ремонт больницы провели в 1987 году. Очень по-советски, например, выглядит столовая в бывшем «дворце».

Сейчас: обрушение и забвение

В 90-х в больнице начали возрождать храм Святителя Николая. Идею предложил главврач Сергей Резниченко. С 1998-го начали читать молебны, с 1999-го — готовить здание к передаче красноярской епархии (ее поддержал горсовет, но передача затянулась больше чем на десять лет). Настоятелем с 2001-го стал «любимый прихожанами» протоиерей Георгий Крейда. А через год, пишет Людмила Казанцева, после литургии со стен «конференц-зала» перестали снимать иконы (сейчас там уже обустроили новый алтарь). Сейчас здание принадлежит епархии, но перестроить его не удается: как писал «Красноярский рабочий» в 2002 году, чтобы воссоздать старую церковь, нужно построить новые хозпостройки и здание для пищеблока.

В августе 2013-го городская больница закрылась из-за обрушения во «дворце» (тогда там работали отделения терапии и неврологии). 12 августа в палате №5 рухнула кирпичная стена внутри здания, погибла 86-летняя пациентка. Виновных так и не нашли: стену возвели до нынешнего главврача, в плане ее не было (по версии экс-мэра Эдхама Акбулатова, рабочие перенесли дверь в палату и заделали дыру кладкой). Функции больницы передали поликлиникам №1 на пр. Мира, №3 на ул. Разина и лаборатории на ул. Ады Лебедевой.

Так выглядит усадьба 4 года спустя. Величественные лестницы, потолки, круглые арки — и полное забвение. За ней, если верить краевому министерству культуры, не следили как минимум с 2002-го года — тогда проходил последний косметический ремонт.

В красивом здании бывшей администрации были приемный покой и хирургия. Изнутри оно уже не так привлекательно.

В служебный корпус (левый крайний со стороны Маркса) снесли больничный мусор, там же мы нашли историю болезни за 1997 год. В бывшем административном корпусе (он же изначально баня и прачечная) осталось немного старины: сантехника прачечной, остатки советского автоклава, коробки с противогазами в подвале. Все кабинеты со свежей отделкой же быстро опустели.

* * *

Еще до обрушения на землю больницы претендовали строители отелей Ibis и Novotel, еще ходили разговоры, что здесь появится памятник старины. Но все осталось как есть: половина зданий в квартале — это объекты культурного наследия, сделать что-то серьезное с ними не получится.

Свой план реновации больничного двора, например, в 2015-м предлагала магистрант СФУ Наталья Мордован. Это «зеленый уголок», центральный элемент в котором — храм. Больничным зданиям предложили дать новое предназначение: «дворец» — сделать аптекой, магазином книг, цветов и антиквариата, в административном корпусе открыть общественные клубы, «баню-прачечную» отдать под физкультурный клуб, а служебный корпус — под ресторан. У перекрестка Маркса — Вейнбаума хотели построить стеклянную оранжерею для лечебных трав.

В 2016 году мэрия три раза выставляла часть зданий больницы на торги. Покупатель нашелся только спустя 10 месяцев. Корпус на Вейнбаума и четыре строения отдали Данилу Гуриеву (сыну гендиректора «Новоангарского горнообогатительного комбината» Владимиру, известному как в том числе меценату). Цена составила 72,87 млн руб. Сейчас власти готовы отдать главные здания — «дворец» и «администрацию» с флигелем — минимум за 22 млн 830 тыс. руб., если в них пообещают сделать реконструкцию за 5 лет.

Судя по всему, пока ничего кардинально не изменилось. Только в бывшей бане и прачечной вместо деревянных окон наверху ставят пластиковые стеклопакеты, замечает Рената Братчун.