Ранее суд продлил арест парламентария до 31 января, несмотря на то, что за него был готов поручиться депутат Алексей Кулеш.
Новый год и праздничное меню
По словам Глискова, отбой 31 декабря был, как обычно, в 21:00 — его просьбу об изменении распорядка в честь праздника отклонили:
— Лёг по сигналу, загадал желание, заснул, проснулся от звука фейерверков, загадал желание ещё раз, утром встал по распорядку в 5:30.
Однако меню в праздничные дни всё же обновили.
— 31.12 на ужин вместо традиционной жареной селёдки порция винегрета, а 1.01 вместо традиционного месива маленькая котлетка в сухарях и салат из свежей капусты с морковкой. Со свежими овощами здесь прямо беда, по нормативам должны ими кормить каждый день, но за 2 месяца салаты были ровно 5 раз, включая 2 праздничных.
Не обошлось и без традиционного новогоднего салата «Селёдка под шубой», но его пришлось съесть раньше из-за того, что упаковку вскрыли при досмотре, а холодильников в камере нет. При этом депутат отметил, что в каждой камере должно быть всё самое необходимое, включая вентиляцию, холодильник, телевизор, часы и унитаз.Из особенного — салат «тюремный». Его рецептом Глисков также поделился в своём письме:
— В составе варёная картошка, морковка, солёный огурец, варёно-копчёная колбаса, лук красный. Всё мелко рубим. Лук можно ошпарить кипятком, чтобы не горчил, хотя мне и так норм. Для заправки смешиваем масло подсолнечное и свежий укроп. Аккуратно хорошо перемешиваем в миске все ингредиенты. Приятного аппетита.
Карантин и обыскиКроме новогоднего стола Александр Глисков описал и обыск, который в его камере устроили во время праздников.
— Изъяли машинку для стрижки и самодельный (из ручки и пакета) держатель для туалетной бумаги. С машинкой в принципе они правы, должна хранится в коридоре и выдаваться по требованию. Хотя в чем логика. Электробритва разрешена в камере, а машинка — нет. А вот с держателем бессмыслица полная. Если только кто из надзирателей коллекцию местных поделок собирает.
Убрали из камеры и самодельную занавеску, которая спасала от ветра.
— Без всякого обыска отобрали простынь, которой завешивалось окно. Зато, как отобрали, 4 человека, включая бойцов группы быстрого реагирования за ней пришли. Объяснения, что она закрывает щели, через которые мороз сквозит, не сработали. Вообще очень холодно последние дни в камере, не только сплю, но и днем уже надеваю под низ нательное белье. Даже это не помогает, в ночь с субботы на воскресенье половину не спал, настолько было холодно.
Возможно именно низкие температуры стали причиной того, что сразу несколько человек из камеры Глискова заболели. Из симптомов — кашель, температура, озноб. Депутат отметил, что на многих камерах висят таблички с надписью «Карантин».
— Один слег 31.12, второй 01.01. Утром на проверке сообщили, что в камере двое больных, попросили, чтобы фельдшер осмотрел. В итоге фельдшера не дождались, но надзиратель выдал противопростудные и жаропонижающие таблетки. На следующий день 02.01 к фельдшеру таки вывели. Парням поставили по уколу, дали таблетки от кашля и температуры. Причём парацетамола на двоих — одну таблетку. В среду утром и вечером подходила фельдшер померить температуру, на просьбу дать таблеток от кашля сказала «закончились». Именно в этот день был обыск, что больные в камере, никого не смутило. Четверг: фельдшера не было, сотрудник принес одну таблетку на двоих без названия. В пятницу отвели нас всех в медсанчасть, был уже врач, температуры у парней нет, главная проблема кашель. Выдали антибиотик, таблетки от кашля и от воспаления в горле. Заодно меня осмотрели, тоже к тому времени начал кашлять, получил за компанию таблетки полоскать горло.
После Глискова перевели в другую камеру, где он оказался один.
— Сижу вторые сутки один, гадаю что это было, то ли мою камеру перевели в одиночный режим. То ли, как здесь принято, раз в месяц перетасовывают людей по камерам. Наверное не очень это правильно, когда они болеют.
В завершении письма парламентарий сравнил современные условия заключения с теми, что описал Александр Солженицын в книге «Архипелаг ГУЛАГ».
— Как меня учили на юрфаке, лишение свободы — само по себе суровое наказание, а тюрьма — средство перевоспитания. Т. е. люди, отбывая заключения должны становиться лучше. Помогают ли этому существующие условия? Что думаете земляки? — написал Александр Глисков.
