4826

«Мою обувь только раз в год»: как бывшие красноярцы освоились в Париже

Как живут и строят свой быт в Париже бывшие красноярцы, которые решились на переезд

Первая серия спецпроекта к 20-летию «7 канала» о том, как изменилась жизнь русских за рубежом в главных европейских столицах. Регина Баймухаметова изучила, как живут и строят свой быт в Париже бывшие красноярцы, которые решились на переезд — и повлияла ли каким-то образом на отношение к ним политика.

В город любви каждый день приезжают 90 тысяч туристов. Кому-то хватает обязательной программы — сфотографироваться возле Эйфелевой башни, посмотреть Лувр и Нотр-Дам, прокатиться на кораблике по Сене. Другим просто увидеть Париж мало — они остаются здесь жить.

— Меня соседние торгашки спрашивали: «Что ты делаешь?» Я говорю: «Французский учу!». — «Зачем тебе это надо?» Ну вот, пригодилось.

В 90-х Татьяна учила французский на Центральном рынке Красноярска, в своей палатке с кожаными куртками. С тех пор, как уехала за границу учиться, прошло 12 лет. На рынок теперь ходит за фермерскими овощами.

— Живя в Красноярске, читала французские романы и вообще литературу разную. Я думала, что спаржа — это какой-то сыр. Ну никто мне не объяснял, не было такого продукта. А попав во Францию, я узнала, что спаржа — это овощ. И так его полюбила! — говорит жительница Парижа Татьяна Волостных.

Сюда же приводит туристов на экскурсии — пробовать морепродукты в интернациональной компании.

Сегодня у прилавка — французы, сенегальцы и китайцы. Русских хозяин Луи тоже знает хорошо. Недавно вернулся с Байкала. 30 лет назад француз учил Петра из России разводить устриц — с тех пор дружат. Вот только с устричным бизнесом у его товарища в нашей стране не заладилось.

— Я давал ему вот такие маленькие устрицы — они очень хорошо росли. Но мафиозные структуры, взятки помешали ему развивать производство. У него были такие огромные проблемы, что он решил все бросить. Теперь он ушел в религию, он православный монах. Конечно, сама система власти ужасная — она не дает развиваться людям, — рассказывает владелец лавки морепродуктов Луи.

А вот архитектор Лионель из Сенегала в России не был. Шутит: если Путин попросит его что-нибудь построить — приедет. Но вспоминает, что слышал о России, без улыбки.

— Я знаю, что чернокожим сложно у вас. Там не любят иностранцев, чужих. У меня были знакомые, которые учились в России в университетах и были там жертвами расизма, — говорит архитектор Лионель.

Но что бы иностранцы не говорили о системе власти или проблемах общества, здесь и сейчас — никаких обид. Нас угощают устрицами, просят сделать селфи. А новые знакомства скрепляют вином.

— Я жила много где. И на Аэровокзальной, и на Взлетке, и на Калинина последний адрес был.

Теперь Катерина живет на Монпарнасе. От метро до дома ходит по улочке, которую называют «городскими джунглями». Жилье 19 века в этом районе — не ветхое, а престижное. 10 тысяч евро за квадрат. Никаких высоток — солнечный свет должен освещать тротуар. Никаких квартир на первом этаже — только кафе и магазины. Поднимаемся в полутьме — экономить электричество французы умеют.

Оставайтесь в обуви. Мы по русской привычке разуваемся дома иногда. Но гостей не заставляем. Ну сколько раз вы в Москве, Красноярске моете обувь? Мне говорят, раз в день, раз в неделю. Я здесь в Париже мою обувь раз в год.

Пока мужа-француза и дочки нет дома — гостей встречает кот Пастис, а хозяйка варит кофе на небольшой кухне. Тратиться на евроремонт у французов не принято. Из излишеств дома — только камин.

— Камин — это обязательный атрибут этих османовских домов. Почему они и ценятся. Чаще всего камины не рабочие. У нас там внутри лежит, можете заметить, ковровое покрытие.

В Париже Катерина уже 11 лет — начинала с работы продавца в булочной. Теперь она — лицензированный гид. И санкции, и политические кризисы ни на ее быт, ни на работу, говорит, никак не влияют.

— У меня есть знакомые, которые говорят, бабушка вот меня видит: «Тебе так повезло, у тебя такой президент — настоящий мужик! Не то, что у нас». Есть другие, которые: «Ваш опять что-то сказал не то». Плюрализм мнений, — замечает жительница Парижа Катерина Кудизер.

То, что к российскому президенту относятся плохо — французы признаются журналистам. Согласно опросам газеты «Ле Паризьен», Путина не любят 75% жителей страны, а Россию — 63%. Парадокс в том, что на отношение к русским эмигрантам это пока не влияет.

Кто в Париже все-таки говорит о русофобии, расскажем в следующей серии. Продолжение проекта смотрите в новостях «7 канала» завтра в 19:00.


Последние новости